Труди Канаван

Высокий Лорд

Глава 1. ПОСЛАНИЕ

Старинные киралийские баллады называют Луну Оком. Широко открытое Око Луны внимательно следит за людьми, не давая свершиться злу и сводя с ума лиходеев. Но стоит Оку закрыться, и тайные деяния — добрые и злые — останутся незамеченными…

Подняв глаза к небу, Сири хитро усмехнулся. На небе поблескивал лишь тонкий серп месяца. Подходящая ночь для встречи любовников. Увы, Сири торопился не на свидание — его ожидало куда более мрачное дело.

Юноша не знал, как посмотрело бы Око на его занятия. Те, кого он выслеживал, заслужили самое суровое наказание — он искал убийц, уже несколько лет державших в страхе весь город. Но, с другой стороны, у Сири были все основания подозревать, что человек, на которого он работает, скрыл от него часть правды о таинственных убийцах. Впрочем, юноша и так знал больше остальных.

Все считали, что убийства, совершенные в Имардине, — дело рук одного человека. На самом же деле убийц было несколько, и когда погибал один, на смену приходили другие. Все они были магами из Сачаки. В Гильдии, насколько было известно Сири, сачаканцев нет.

Воры не знали того, что было открыто Сири, или делали вид, что не знают. Два года назад юноша проник на собрание предводителей воровских группировок и предложил Ворам свою помощь в поисках убийц. Собравшихся позабавило рвение юноши и его дерзость, и Сири дали «добро» на поиски. С тех пор его постоянно ехидно спрашивали, как идут поиски и почему Сири так и не нашел убийцу. Сири в ответ на насмешки только пожимал плечами. Он не мог рассказать Ворам, что убийц несколько. Наверное, со стороны казалось, что зарвавшийся юноша просто не справился с заданием. Но Сири надеялся, что успехи в других начинаниях поддерживают его авторитет среди Воров.

В темном прямоугольнике подворотни вырисовался высокий мужской силуэт. Не останавливаясь, Сири кивнул. Из темноты вынырнул Гол и присоединился к юноше.

Миновав перекресток, попутчики свернули за угол и зашли в таверну. Смесь тяжелых запахов пота, бола и кухни ударила Сири в нос. Ранним вечером в таверне, как обычно, пачи было некуда упасть. Сири протиснулся за угловой столик, а Гол подошел к стойке и заказал две кружки бола и плошку соленых кротсов.

Заказанная плошка опустела уже наполовину, когда Гол наконец произнес:

— Сзади. Видишь, колечко блестит. Что скажешь, сынок?

Гол держал себя так, словно Сири — его сын. Такие меры предосторожности не были излишни: посетителей таверны не должны были узнать. Сири был всего на несколько лет младше Гола, но из-за мальчишеского лица и невысокого роста его часто принимали за подростка.

Чуть выждав, юноша скосил глаза в глубь зала. Он сразу нашел в толчее таверны человека, о котором говорил Гол. Загорелое лицо с широкими скулами резко выделялось на фоне бледных физиономий коренных киралийцев. Время от времени сачаканец озирался по сторонам. На его пальце поблескивал перстень с красным камнем.

— Ну и как? — пробормотал Гол себе под нос. Сири поднял кружку. Бола в ней почти не осталось.

— Типа того… Пора двигать, папаша.

Гол залпом допил остатки бола, и спутники покинули таверну. Когда они миновали несколько кварталов, Сири выудил из кармана три медные монетки и вложил их в огромную ладонь своего спутника. Тяжело вздохнув, Гол свернул за угол и скрылся в путанице улиц.

Сири усмехнулся вслед недавнему собеседнику. Гол всегда вел себя так, словно ему море по колено, но Сири догадался, что означает этот вздох. Голу было очень страшно. И неспроста — пока серийный убийца спокойно разгуливает по трущобам, опасность грозит всем.

Но послание уже отправлено. Скоро трое мальчишек-оборванцев, получив по медной монетке, подадут условный сигнал кому-нибудь из ремесленников. Сигнал пойдет дальше, по длинной цепочке, через стражу и рассыльных. Промежуточные звенья этой цепочки не поймут смысла сообщения. Его знает только человек в самом конце цепочки, тот, кому и предназначено отправленное только что послание.

Как только сообщение дойдет до него, начнется охота.

Главный коридор Университета был полон народу. Сонеа медленно пробиралась через галдящую толпу учеников, прислушиваясь к долетавшим до нее обрывкам фраз.

«Сегодня ровно год с тех пор, как я победила Реджина на Арене, — вспомнила девушка. — Как же все изменилось с тех пор!»

Вдвоем, втроем, небольшими группками ученики подтягивались к столовой. Несколько девушек отстали от своих одноклассников, увлеченные беседой. Они хихикали и подталкивали друг Друга локтями. Из аудитории вышел учитель, за ним два ученика с охапками свернутых плакатов.

Сонеа заинтересованно поглядывала на лица учеников, попадавшихся ей навстречу. Кое-кто приветливо здоровался с девушкой. Младшие ученики большими глазами смотрели на вышитый на рукаве Сонеа инкол — знак избранницы Высокого Лорда.

По изящным витым лестницам Сонеа спустилась в Холл. Ее шаги отдавались в гулкой тишине тихим звоном. Внезапно девушка вздрогнула — навстречу поднимались трое учеников.

В середине шел Реджин, по бокам — Кано и Аленд, его закадычные дружки. Реджин заметил девушку издалека и улыбка сбежала с его лица. Глаза Сонеа и ее бывшего мучителя встретились, но на лице девушки не дрогнул ни один мускул.

Однако, миновав неразлучную троицу, Сонеа все-таки вздохнула с облегчением. Уже год при случайной или вынужденной встрече Реджин с достоинством играл роль побежденного в честной схватке. Честно говоря, искушение поиздеваться над бывшим мучителем было велико, но девушка сдерживала себя. Если растравить уж поджившую рану, нанесенную гордости Реджина, тот вполне способен жестоко отомстить. Будет лучше, если они просто не станут обращать друг на друга внимания.

Публичное поражение Реджина оказалось победой Сонеа не только на Арене. Выиграв поединок, избранница Высокого Лорда завоевала уважение всех учеников и многих учителей. В ней перестали видеть подозрительную девицу из трущоб, ей простили, что Сонеа в первый раз использовала магию, бросив камень в мага во время Чистки. Девушка печально улыбнулась: «Как же они все тогда удивились! А уж как удивилась я сама!»

Теперь никто даже не вспоминал о том, как она заключила сделку с Ворами, только чтобы не попасть в руки Гильдии. «Мне тогда казалось таким естественным попросить Воров о помощи. Я была уверена, что маги хотят меня убить. Впрочем, Ворам от меня все равно было мало толку. Я еще не умела контролировать свою Силу…»

Наверное, далеко не все простили ей изгнание лорда Фергуна, но и об этом вспоминали все реже и реже. «Сам виноват!» — произнесла про себя Сонеа. «Нечего было держать Сири в подземелье и шантажировать меня угрозами убить его! Фергун хотел убедить Гильдию, что низшие классы нельзя допускать к изучению магии? Вместо этого он лишь продемонстрировал, что это некоторых магов лучше бы держать от магии подальше!»